«Евгений Онегин»
Александр Пушкин трудился над своим романом в стихах более семи лет: начал в 1823 году в ссылке в Кишиневе, а закончил «собранье пестрых глав» во время эпидемии холеры.
31 августа 1830 года, получив долгожданное согласие Натальи Гончаровой стать его женой, Пушкин отправился в родовое имение Болдино.
Там он должен был оформить права на владение деревней Кистенево — подарок отца к свадьбе: дело на недели три.
Но в окрестностях появилась холера, и Пушкин остался с 3 сентября в Болдино на три месяца.
Около меня колера морбус. Знаешь ли, что это за зверь? того и гляди, что забежит он и в Болдино, да всех нас перекусает — того и гляди, что к дяде Василью отправлюсь (дядя поэта Василий Пушкин умер 20 августа 1830 года. — Прим. ред.), а ты и пиши мою биографию. <…> Ах, мой милый! что за прелесть здешняя деревня! вообрази: степь да степь; соседей ни души; езди верхом сколько душе угодно, пиши дома сколько вздумается, никто не помешает. Уж я тебе наготовлю всячины, и прозы и стихов. Прости ж, моя милая.
Александр Пушкин — Петру Плетневу, 9 сентября 1830 года
18 сентября Александр Пушкин дописал восьмую главу «Евгения Онегина», а 25 сентября закончил девятую.
Наталья Гончарова редко и скупо отвечала на письма — подозревала, что поэт остался в имении из-за княгини Голицыной.
На фоне отчаяния и безысходности Пушкин 19 октября сжег десятую главу «Онегина».
До нас роман в стихах дошел в переработанном виде, как восьмиглавие.
В Болдине, все еще в Болдине! Узнав, что вы не уехали из Москвы, я нанял почтовых лошадей и отправился в путь. <…> Здесь не пропускают. <…> нечего делать — еду назад в Лукоянов; требую свидетельства, что еду не из зачумленного места. <…> Вот каким образом проездил я 400 верст, не двинувшись из своей берлоги. <…> Спасибо кн. Шаликову, который наконец известил меня, что холера затихает.
Александр Пушкин — Наталье Гончаровой, 18 ноября 1830 года
В Москву Пушкин вернулся только 5 декабря, зато с охапкой исписанных листов, вошедших в историю русской литературы как плоды первой Болдинской осени.
Насилу прорвался я и сквозь карантины — два раза выезжал из Болдина и возвращался. <…> Скажу тебе (за тайну), что я в Болдине писал, как давно уже не писал. Вот что я привез сюда: 2 последние главы «Онегина», 8-ю и 9-ю, совсем готовые в печать. Повесть, писанную октавами (стихов 400), которую выдадим Anonyme. Несколько драматических сцен, или маленьких трагедий, именно: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Пир во время чумы» и «Дон Жуан». Сверх того, написал около 30 мелких стихотворений. Хорошо? Еще не всё (весьма секретное). Написал я прозою 5 повестей, от которых Баратынский ржет и бьется — и которые напечатаем также Anonyme. Под моим именем нельзя будет, ибо Булгарин заругает.
Александр Пушкин — Петру Плетневу, 9 декабря 1830 года
Автор: Татьяна Григорьева
Источник: culture.ru
